Фильм «Броненосец «Потемкин» Сергей Эйзенштейн снял в 1925 году, на тот момент режиссеру было 27 лет. После выхода кинокартины в прокат критики всего мира практически единодушно назвали «Потемкина» настоящим шедевром. Кинокартина производила на людей такое сильное впечатление, что многие принимали художественный вымысел за правду
Мы победим
Базовой частью сценария о мятеже на броненосце «Потемкин» (в июне 1905 года) стал рассказ Евгения Замятина «Три дня». Еще студентом в июне 1905 года Замятин приплыл на пароходе в Одессу. Вблизи на рейде стоял броненосец «Потемкин». Позже в своем рассказе Замятин вспомнил, как в первое же утро пожилой механик, успевший побывать в городе, огорошил всех на пароходе таким сообщением: «Хе… Торчите вы тут и ничего не знаете! А там дела, там дела! На броненосце всех офицеров повыкидывали за борт. Лейтенантик матроса у них ухлопал, ну и пошло писать…»
Кроме «Трех дней» Замятина сохранилось немало свидетельств очевидцев. Так что режиссер знал историю корабля, включая трагический финал: броненосец был задержан в Констанце, а затем возвращен царскому правительству. Многие матросы получили свирепые приговоры суда, но, по выражению Эйзенштейна, «экранный потомок» должен был остаться в сознании зрителей победителем.
«Железная пятерка»
Изначально весь фильм планировалось отснять в Ленинграде. Однако едва начались съемки, пошли дожди и снимать стало невозможно. И тогда директор Ленинградской киностудии Капчинский посоветовал Эйзенштейну переехать непосредственно в Одессу. Режиссер с пятью ассистентами выехал к Черному морю.
В «железную пятерку» входили Александров, Штраух, Александр Антонов, Михаил Гоморов и Александр Левшин.
Эйзенштейн и его войско устроились в гостинице «Лондонская», которая стояла на бульваре, идущем вдоль порта, в сотне метров от статуи Ришелье.
Близнецы-братья
– Чтобы сделать фильм о броненосце, нужен прежде всего броненосец, – напишет впоследствии Эйзенштейн. Однако «Князь Потемкин Таврический» (таково полное название броненосца) после списания был уничтожен. Но один из ассистентов, Алексей Крюков, отыскал его «младшего брата». Это был броненосец «Двенадцать апостолов». Полностью проржавевший, этот корабль был превращен в склад подводных мин. Сцены восстания на «Потемкине» были сняты на Одесском рейде, при этом крейсер развернули кормой в сторону открытого моря. Пришлось также восстановить часть его надстроек с помощью металлических конструкций и листов фанеры, окрашенной под цвет корпуса корабля. А вот сцены, происходившие во внутренних помещениях «Потемкина», и эпизод с червивым мясом снимались на борту крейсера «Коминтерн».
Загримированный Эйзенштейн
По словам Эйзенштейна, «почти все участники фильма безвестны, не считая Вакулинчука – актера Антонова, Гиляровского – режиссера Григория Александрова, Голикова – покойного режиссера Барского».
Известно также, что роль маленького врача с бородкой, заявившего, что мясо с червями пригодно для приготовления борща, сыграл водитель, работавший в гостинице «Лондонская», а седобородого попа – садовник из фруктового сада, расположенного в пригороде Севастополя. Причем в сцене, где поп скатывался по ступенькам металлического трапа, садовника дублировал сам Эйзенштейн, только загримированный.
Все остальные исполнители были либо советскими военными моряками, либо жителями Одессы и Севастополя.
Парад Черноморского флота
В ноябре 1925 года Эйзенштейн был вызван в Москву для беседы с председателем ВЦИК Михаилом Калининым. Он взял с собой уже завершенные части фильма. Этот первый материал, по-видимому, очень понравился Калинину, поскольку он лично попросил председателя Реввоенсовета СССР Фрунзе, чтобы тот предоставил в распоряжение молодого режиссера весь Черноморский флот.
Корабли понадобились режиссеру для того, чтобы воспроизвести эпизод, в котором экипажи трех броненосцев солидаризировались с матросами «Потемкина».
Чтобы придать эпизоду наибольшую мощь, Эйзенштейн решил показать не три корабля, а целую эскадру.
– В конце ноября, – вспоминал впоследствии Александров, – весь Черноморский флот направился к кораблю, «игравшему роль» «Потемкина». Выйдя на параллельный с нами курс, корабли должны были дать залп в честь мятежного экипажа. Эйзенштейн повел многочисленных гостей, приехавших на съемку, на командную вышку. И тут у режиссера спросили, как он собирается дать команду о залпе. «О, самым обыкновенным способом, – ответил Эйзенштейн. – Вот так!..» Он вытащил из кармана носовой платок и помахал им в воздухе. Режиссер полагал, что находится слишком далеко от кораблей и его платок там никто не увидит, но забыл о биноклях. Едва он опустил платок, как со всех кораблей раздался залп, заснять который оператор не смог. О повторении залпа не могло быть и речи. Эпизод с канонадой так и не вошел в фильм.
Ошибочные данные
После этой неудачной съемки Эйзенштейну пришлось удовлетвориться планами, взятыми из старой хроники, где были запечатлены маневры иностранной эскадры. Однако и этого хватило!
Когда в 1926 году «Потемкин» был показан в Берлине, значительная по числу кораблей эскадра вызвала беспокойство немецких военных. Количество кораблей во много раз превосходило численность флота, которым в то время (по данным немецкой разведки) располагала молодая советская держава. Выводы, сделанные аналитиками, были неутешительны: агентурные и шпионские данные о военной мощи Советской России ложны и преуменьшены.
Неправильный брезент
Необычное продолжение имел и еще один эпизод фильма – подготовка к массовой казни. Об этой сцене Эйзенштейн писал в 1945 году:
– Сцена с матросами, которых готовили к расстрелу и покрыли брезентом, была… чистой выдумкой режиссуры! Ткань должна была символизировать саван. Отчетливо помню, как в отчаянии хватался за голову мой консультант по флотским делам, бывший морской офицер!
«Нас засмеют!.. – вопил он. – Так никогда не делали!» И потом объяснил, что при расстреле на палубу действительно выносили брезент. Но совсем с другой целью: он расстилался под ногами обреченных с тем, чтобы кровь их не запятнала палубы… Помню, как я огрызнулся: «Если засмеют – так нам и надо: значит, не сумели хорошо снять».
В дальнейшем именно эта сцена оказалась одной из наиболее сильных в картине. Брезент произвел такое впечатление, что перекочевал из фильма в некоторые исторические исследования мятежа на «Потемкине». Более того, в 1926 году, как об этом рассказывал Эйзенштейн, нашелся человек, обвинивший режиссера в плагиате. Этот «автор» уверял, что он был участником мятежа на «Потемкине» и что именно он рассказал Эйзенштейну о том, как матросов «поставили под брезент» для расстрела. Дело слушалось в суде. Но истец не получил требуемую им часть авторского гонорара, так как в ходе расследования было установлено, что матросы «Потемкина» не могли быть «поставлены под брезент».
Слюни вместо клея
Премьера «Потемкина» в Большом театре была назначена на 24 декабря, а монтаж фильма еще не был завершен.
– Эйзенштейн все еще работал в монтажной, – вспоминал Александров, – а я раздобыл мотоцикл и подвозил в Большой театр коробку за коробкой. К счастью, после каждой части начинался антракт. Но когда я вез последний ролик, мотоцикл заглох. Это произошло на Красной площади. О том, чтобы завести его, нечего было и думать… Хорошо, что до театра оставалось всего метров пятьсот. Я оказался на месте перед началом последнего антракта. Так что последняя часть фильма попала в проекционную еще до того, как зажгли свет.
Эйзенштейн до последнего боялся за склейки, тем более что у него не хватило клея и некоторые куски он кое-как подклеил слюной…
Пленка и кисточки
– Одним из эпизодов, имевших на премьере наибольший успех, – рассказывал Александров, – был подъем экипажем красного флага. На выпускавшихся тогда пленках нельзя было воспроизвести красный цвет. Поколебавшись, Эйзенштейн снял еще одну копию, которая предназначалась для демонстрации в Большом. На ней отсняли белый флаг, который мы сами кисточками покрасили в красный цвет. Сто восемь кадриков. Это была трудная работа, но эффект получился фантастическим.
Запрещенное кино
После огромного успеха этой премьеры в Большом театре «Потемкин» был выпущен 19 января 1926 года на экраны двенадцати московских кинотеатров. Фасад кинотеатра «Художественный» был украшен большим макетом броненосца, и Эйзенштейн настоял на том, чтобы контролеров кинотеатров одели в форму матросов царского флота.
Головокружительный успех «Потемкин» имел и за рубежом. Во всех странах, где демонстрировался фильм, о нем говорили как о шедевре. В том же 1926 году фильм вышел на экраны Чехословакии, Голландии, Бельгии и Австрии. В Англии, где принимают близко к сердцу любые спорные произведения на тему военно-морского флота, демонстрация «Потемкина» была разрешена только в 1929 году, а во Франции отмашку на показ революционного фильма дали лишь в… 1952-м, то есть через двадцать семь лет после его создания…